Сайт писателя Андрея Можаева
Библиотека
| Главная » Статьи » Драматургия » Аскалонский злодей |
Аскалонский злодей. Серия 3.
 ИЗ ЗТМ. 3. 1. НАТ. ПУСТЫНЯ. УТРО. ВОИН. Над песками, над оазисами восходит жаркое солнце. Вдалеке пустыня начинает сиять золотом. К Аскалону скачёт воин из отряда Милия. Въезжает в ворота города. 3. 2. ЭКСТ-ИНТ. КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. УТРО. ЕРМИЙ. ЕВЛОГИЙ. СТАРЫЙ СЛУГА. На крыше стоит, сложив на груди крестообразно руки, Ермий, любуется восходом. Снизу, с улицы слышна поступь коня. Звук приближается, обрывается рядом с домом. С лестницы на крышу поднимается Евлогий. Отец оглядывается, улыбается ему. ЕРМИЙ Подойди ко мне, сын. Смотри, как красив мир. Поблагодарим вместе Создателя за ещё один подаренный день. Но Евлогий не подходит, стоит, сцепив пальцы, нервно выворачивая их. ЕВЛОГИЙ (озабоченно) Отец. Прибыл вестник от Милия. Надо готовить встречу. И готовиться к буре, как ожидали. ЕРМИЙ (продолжая любоваться) Что ж, дадим отчёт. Это наш долг. С лестницы сначала показывается голова старика-слуги. Старик озирается беспокойно. Затем поднимается совсем. ЕВЛОГИЙ (сухо) Что тебе? Слуга показывает свиточек. Евлогий протягивает руку за ним. Слуга прячет его за спину. Глазами указывает на Ермия – старик немой. Ермий, обернувшись, глядит вопросительно. Слуга подносит ему бумагу. Тот разворачивает, начинает читать. Сын пристально всматривается в сделавшееся тревожным лицо отца. Тот дочитывает, стискивает свиток в ладони. ЕРМИЙ (приказно - сыну) Посылай за комитом. И правитель города начинает возбуждённо прохаживаться по крыше. О чём-то раздумывает, глядя в пол. ЕВЛОГИЙ (взволнованно) Отец, что случилось? Ермий смотрит на него пристально. Отвечает через паузу. ЕРМИЙ Пока не случилось, но должно. ЕВЛОГИЙ Можешь открыть мне? ЕРМИЙ Потерпим до вечера. Я обязан избегать любых случайностей. (слуге) Как у тебя это оказалось? Тот жестами показывает, что кто-то подбросил бумагу под дверь. ЕРМИЙ Никого не видел входящим или выходящим? Слуга мотает головой. Машет рукой, показывая, что был где-то далеко и подметал там. ЕВЛОГИЙ (обиженно) Отец, ты не доверяешь мне? ЕРМИЙ (с отеческой досадой) Евлогий!.. Распорядись вызвать комита. Встречу Милия готовь сам. Меня ждут более важные заботы. Всё узнаешь своим порядком… Но сначала вы оба сопроводите меня в город. 3. 3. ЭКСТ. БАЗАРНАЯ ПЛОЩАДЬ. УТРО. МИМ. ДВЕ ТАНЦОВЩИЦЫ. МАССОВКА. Базарная площадь кипит: гомон, возбуждённые лица зазывающих продавцов, страстные споры и жесты торгующихся. В центре, на помосте, окружённые толпой - мим с выбеленным лицом-маской, перевитыми пурпурными лентами ногами и две молодые танцовщицы, каждая – с розой в руке и ярко подкрашенным лицом. Они разыгрывают пантомиму. Обе женщины в бледно-розовых одеяниях изображают розы, этот цветок Афродиты. Сначала одна протягивает миму цветок. Тот, наслаждаясь ароматом, начинает ласкать женщину. Укалывается. Страдая от боли, отшатывается. Тогда вторая начинает манить его. И с ней повторяется то же самое. Обе женщины, соперничая, завлекают мима ласками. Уколов того – всё больше. Они всё болезненней. В конце концов, мим, обессиленный и сломленный болью, опускается на колени, оседает на землю, как бы умирая. 3. 4. ЭКСТ. У ТЕМНИЦЫ. УТРО. РАВУЛЛА. ДАНИИЛ. МАССОВКА. За площадью, у распахнутых дверей темницы сидят двое: с одной стороны – Равулла; с другой – истомлённый, осунувшийся Даниил. Мимо них иногда проходят женщины с узелками, кланяются Равулле и спускаются в тюрьму. Толстобрюхий темничник никого будто не замечает - он ест мясо на кости. Странник украдкой поглядывает на это мясо, но тут же отводит, опускает глаза. Вид его невесел. РАВУЛЛА (с набитым ртом) Ну, а дальше куда занесло? Не хочешь рассказывать – не посажу. ДАНИИЛ (вяло) Дальше?.. В заиорданскую пустыню. Там львы живут, а отшельники очень сильные. Спят на камнях, питаются акридами. Одежда в лохмотья сопрела. Вот… Дошёл я до монастыря на другом краю. И там меня тоже не взяли. РАВУЛЛА Выходит, негоден ты для этой службы. ДАНИИЛ (глубоко вздыхая) А душа-то горит… А потом отправился через море в самую страшную пустыню Скит. Эх, видел бы ты страхоту эту! И в ней самые великие подвижники помещаются среди мёртвых песков и чёрных гор. Там уже пищи совсем никакой нет. Им ангелы с небес хлеб доставляют. (голодно смотрит на мясо) Лёгкий, как пух, кристально- рассыпчатый, как снег на вершинах. Равулла замечает его взгляд. Осматривает почти обглоданный мосол и протягивает Даниилу. Странник берёт, вертит, глядит на кость, сглатывает слюну. И откладывает мосол на землю, в сторону. Равулла сыто рыгает. Косится на странника. РАВУЛЛА Ну, дальше? Чего опять замолк? ДАНИИЛ (вздыхая) Всё, больше не стану рассказывать, пока на цепь не посадишь. Пойми ты – сердце моё плачет! РАВУЛЛА Не-ет, теперь никогда не закую! Мне там лишний рот не нужен. А здесь с тобой веселее. (хохочет) Кто меня сказками потешать станет? 3. 5. ЭКСТ. БАЗАРНАЯ ПЛОЩАДЬ. УТРО. ЕРМИЙ. ЕВЛОГИЙ. СТАРЫЙ СЛУГА. ТИВУРТИЙ. ПЯТЕРО КУПЦОВ. МАССОВКА. На площадь выходит Ермий с сыном по правую руку и слугой позади. Слуга несёт объёмный мешок. Люди улыбаются, полупоклонами приветствуют правителя. Он так же приветливо отвечает им кивками. Кто-то протягивает ему фрукты, отчего тот отказывается жестом. Словом, всё это выглядит по-семейному. Мим в центре площади жонглирует красными шарами. Помощницы, наигрывая на ручных арфах, обходят круг зрителей. Те подают монеты. Навстречу Ермию вдоль ряда торговцев идут пятеро купцов с Тивуртием во главе. Тивуртий, на проходе, выбирает у торговца гроздь янтарного винограда. Идёт дальше, поедая ягоды. Один из купцов протягивает торговцу виноградом мелкую монету. Они лицом к лицу встречаются с Ермием и его сопровождением. ТИВУРТИЙ (без почтения) Приветствую тебя, правитель. Когда мы, наконец, избавимся от убытков и бед? (указывая на купцов) Эти лучшие граждане Аскалона разорены. Народ на площади затихает, прислушивается. Люди подступают ближе. На лицах появляется тревожное выражение. Евлогий делает шаг навстречу Тивуртию, желая ответить, но отец останавливает его, опустив ладонь на плечо. ЕРМИЙ (спокойно) Мы выясним все обстоятельства и примем решение. Но на площадях об этом не говорят. ТИВУРТИЙ Мы для этого самого идём к Фалалею. Надеемся увидеть там и тебя. Хотим задать наши вопросы и услышать точные ответы. Сухо кивнув, Тивуртий злорадно окидывает взглядом собравшийся около них притихший народ, уходит в сопровождении купцов, изображающих на лицах печаль. Старший из них задерживается на миг. СТАРШИЙ КУПЕЦ (Ермию, примиряюще) Да не коснётся обида наших сердец, высокочтимый. Мы все очень огорчены. Он кланяется, спешит вслед за остальными. Ермий с сыном провожают их взглядами. Отец – горьким; юноша – холодным и пристальным. Вдруг к Ермию подступает мим. Подносит ему пышную розу. Правитель удивлённо глядит на его выбеленное, как мёртвое, лицо с опущенными книзу углами губ. Берёт цветок. ЕРМИЙ Ты прибыл к нам из Газы? Мим, будто утерев слезу, отступает, скрывается в народе. А перед Ермием появляются две его молодые помощницы в бледно-розовых одеждах и с цветами, вплетёнными в волосы. Лица их подкрашены броско. Они улыбаются нахмуренному правителю. ПЕРВАЯ КОМЕДИАНТКА Нельзя унывать в канун сладостного праздника роз. Подари нам улыбку. И целуют его в щёки. На щеках Ермия – два охристых следа от их губ. Женщины подносят к его глазам полированное зеркальце. Звонко смеются, глядя, как он пальцами начинает стирать неподдающиеся ему следы. ВТОРАЯ КОМЕДИАНТКА Не забывай нас! Розы красят любого мужчину. Они под общий смех исчезают в толпе. Ермий улыбается им вслед. Также – и слуга с Евлогием. 3. 6. ЭКСТ. У ТЕМНИЦЫ. УТРО. ЕРМИЙ. ЕВЛОГИЙ. СТАРЫЙ СЛУГА. ТИВУРТИЙ. ДАНИИЛ. У дверей темницы в молчании сидят Равулла и печальный, свесивший голову Даниил. К ним приближается Ермий с Евлогием и слугой. Равулла встаёт, отирает о себя лоснящиеся жиром пальцы, волосатым запястьем – губы. Льстиво осклабившись, сгибается в поклоне. Вслед за ним поднимается Даниил. Вид у него робко-нерешительный. РАВУЛЛА (выпрямляясь) Долгих и богатых тебе лет, высокочтимый. ЕРМИЙ Лучше пожелай нам всем, Равулла, скорее избавиться от этого гноища. (кивает на темницу, поворачивается к слуге) Сегодня раздавай по два хлеба. Остаток поделишь между самыми слабыми. Слуга начинает спускаться в темницу. Даниил, жадно слушавший и поедавший глазами Ермия, падает ему в ноги. ДАНИИЛ (с жаром, на коленях) Властитель благой! Повели меня, лютого грешника, заковать! Нет места на земле! Только в этой темнице Ирода! Все удивлённо смотрят на странника. ЕРМИЙ (Равулле) Кто этот странный человек? РАВУЛЛА (ухмыляясь, пожимая плечами) Дурачок какой-то прибился. Не первый день изводит. Говорит, разбойника в пустыне убил. Наказать просит. Да кого такой убить может? А если б и так, то его наградить следует. Словом, не в себе человечишка. Евлогий тонко, надменно усмехается. ЕРМИЙ (Даниилу, твёрдо) Поднимись. Я этого не люблю. Ниц падай перед одним Богом. Даниил встаёт, умоляюще смотрит на правителя. В глазах – боль. ЕРМИЙ (пристально всматриваясь) Значит, разбойника убил? Где и когда? ДАНИИЛ (виновато тупясь) Я к Фермуфию шёл. А там… Ермий вскидывает ладонь, обрывает. ЕРМИЙ Ясно. Потом изложишь. Дождись моего слуги. Передай, что велю отвести тебя к нам. Когда вернусь, выслушаю подробно и определю тебе участь. Равулла, проследи за этим. (сыну) Немедленно - к Фалалею. Ермий с сыном скорым шагом уходят с площади. 3. 7. ЭКСТ. АТРИУМ И САД ФАЛАЛЕЯ. ДЕНЬ. ТИВУРТИЙ. ПЯТЕРО КУПЦОВ. ФАЛАЛЕЙ. В саду за домом идёт важный разговор. По дорожке прохаживаются Фалалей с туго перевязанной грудью, он уже может двигаться, Тивуртий и пятеро купцов. Доимщик алчно оглядывает владение. ТИВУРТИЙ (Фалалею, небрежным тоном) Тебе напомнить мои слова о вреде заносчивости? Но не думаю, что ты их забыл. Так убедись делом – никто не знает своего завтрашнего дня. (трясёт зажатыми в кулаке расписками) Спроси этих несчастных людей, которым ты нанёс убытки. (ведёт рукой на купцов с их лицами страдальцев) И они ответят, может ли быть купец настолько безрассуден, и вкладывать в караван цену своего состояния? Да, может - в одном случае. Если замышляет обман. Эта хитрость нам известна: устроить на себя набег, получить предлог списать убытки и обогатиться вдвое. Но нас не проведёшь. Твоя заносчивость и жадность обратились против тебя. Они останавливаются рядом с бассейном. ФАЛАЛЕЙ (гневно сжав кулак) Если бы я мог сейчас, схватился с тобой в поединке! Тивуртий смеётся. Ему подтягивают купцы. СТАРШИЙ КУПЕЦ (переглядываясь с другими) Ты ещё не навоевался, собрат? Подумай лучше, как расплатишься за наш товар. Тебе нечем оправдаться от подозрений досточтимейшего. ФАЛАЛЕЙ (возмущённо) Мне не в чем оправдывать себя. Мой меч – моё оправдание. Скоро я буду в силах отстаивать честь и правду с каждым из вас на поединке. Все шестеро заливисто смеются. СТАРШИЙ КУПЕЦ Ты ничего не напутал? Разве мы принадлежим к сословию воинов? Тивуртий наклоняется, зачерпывает ладонью воду из бассейна, смачивает лицо. Рыбы шарахаются на глубину, в стороны. ТИВУРТИЙ (злобно - глаза в глаза) Нет, Фалалей. Забудь свои железки. Ты ответишь по нашим законам. Что у тебя есть в твою пользу? Ничего. А в мою - говорят обстоятельства. Караван перебит, а у тебя одна совсем не смертельная рана. Домой привезли на твоём же кровном скакуне. Нет, Фалалей! Разбойники такую добычу не упускают! И привез неизвестный, который исчез. Твоему семейству хорошо известны законы. Вы обязаны удержать свидетеля. Но даже свидетель этот был бы ненадёжен. Нужно ещё одно подтверждающее лицо. Но такого нет. А к этому – ещё тревожный повод. Столпник Фермуфий мог издали видеть и стать свидетелем. Но он бесследно исчез после двадцати лет стояния. Итак, чем тебе оправдаться? Поверить честному слову? Но ты грозишься перебить нас! Ты опасен, Фалалей! Невинные так себя не ведут. 3. 8. ИНТ. ДОМ ФАЛАЛЕЯ. ДЕНЬ. ЕРМИЙ. ЕВЛОГИЙ. СЛУЖАНКА. ПУПЛИЯ. ТЕНИЯ. Пуплия и Тения, обе в темных одеждах и с покрытыми головами, стоят в покоях у внутренней двери, ведущей в атриум и сад. Прислушиваются к диалогу между Тивуртием и Фалалеем. Тения - как окаменевшая в глубокой печали, потупленная. Пуплия – с горячим страданием в округлившихся глазах. Пожилая служанка, со слезами на щеках, вводит в комнаты Ермия и Евлогия. Пуплия бросается к правителю, хватает обеими руками его ладонь. ПУПЛИЯ (с жаром) Они хотят разорить нас! Только ты – наша надежда! Пуплия пробует поцеловать руку Ермия. Тот успевает выдернуть ладонь. ЕРМИЙ (возмущённо) Пуплия, что ты делаешь?! Есть законы, и я не позволю нарушать их. Это мой долг, а не милость. К Пуплии подступает Евлогий. Берёт её под руку. ЕВЛОГИЙ Ничего не опасайся, досточтимая. С улицы доносится цокот многих копыт по мостовой. 3. 9. ЭКСТ. УЛИЦА. ДЕНЬ. ВОИНЫ. МАССОВКА. Мимо дома Фалалея шагом проезжают воины отряда во главе с комитом. У некоторых к сёдлам приторочены смоляные факелы. За воинами с боков бегут мальчишки, стараются дотронуться до сёдел, мечей. 3. 10. ЭКСТ. АТРИУМ. ДЕНЬ. ЕРМИЙ. ФАЛАЛЕЙ. ТИВУРТИЙ. ТЕНИЯ. ПУПЛИЯ. ПЯТЕРО КУПЦОВ. Градоправитель стоит перед Фалалеем. Евлогий с Пуплией и Тенией – чуть сзади. ЕРМИЙ Фалалей, прими радость о том, что ты жив. Тот в знак признательности прикладывает к сердцу ладонь, наклоняет голову. Он выглядит растерянным и даже подавленным. Смотрит на мать, а у той стоят в глазах слёзы. ЕРМИЙ (доброжелательно) Приветствую досточтимое купечество. Тивуртий, я не стал бы спешить с обвинениями. Дело подвергнется тщательному разбору. ТИВУРТИЙ (вкрадчиво, но с растущей угрозой) Высокочтимый Ермий прав – не станем спешить, проведём тщательный разбор. Но закон обязывает меня защищать потерпевших, принуждать к возмещению убытков. (разворачивает перед Ермием одну из расписок, показывает) Я вправе взвесить обстоятельства, вынести суждение, принять решение. Разбить подозрение пока нечем. И ты не дерзнёшь нарушить моё право. Впрочем, ты можешь выручить его, уплатив долг. (ухмыляется) Но предупреждаю – до оплаты я на свободе его не оставлю. Он опасен, грозит нам смертью. Не думаю, чтобы тебе хотелось получить второго Анастаса. Если же откроется его невинность, он вернёт свободу ещё до уплаты долга. Но до окончания дела только епарх волен изменить моё решение. Давай дождёмся Милия. Тогда продолжим спор. Но лучше готовь ему свой отчёт. В городских делах много изъянов. А из-за набегов купцы и ремесленники скоро не смогут совсем носа высунуть за стены. Не ты ли, Ермий, виною? При этом вопросе окружающие замирают в испуге. Ермий наливается гневом, но сдерживает себя. ЕРМИЙ (напряжённым голосом) Тивуртий, готовься ответить за эти слова. Это тяжёлое оскорбление. Ты оскорбил воинов, которые не покидают пустыни ради вас и бьются насмерть с апелатами. ТИВУРТИЙ (с ухмылкой) Гоняются, да вечно не там. Для тебя новость, что многие задают вопрос: а не наводят ли шайки из близкого к твоему управлению круга? И тут вперёд выступает Евлогий. Вскидывает голову. ЕВЛОГИЙ (надменно) Доимщик. Не суди бесстыдно о делах, в которых не смыслишь. Ты уподобился городской черни, ищущей раздора, всегда валящей вину на правителей. Займись своим делом. Мы с отцом без твоих указов приготовим встречу епарха. Но готовьте ваши кошельки. Мы все на равных оплатим её. Тивуртий злобно щурится, но юноша не отводит своих стальных глаз. Доимщик смотрит на купцов. Те отворачивают лица ТИВУРТИЙ (мстительно) Что ж, послушаюсь твоего совета, юнец, наглеющий под рукой отца. Я приступаю к прямому делу - оценке имущества по исковым заявлениям этих граждан Аскалона. (тыкает рукой с зажатыми в ней расписками в сторону купцов) И ни твой сердобольный отец, любитель благочестия, ни эти красивые женщины.., (жадно впился взглядом в Тению) …ни малые дети не изменят решения. Срок исполнен. Закон вступает в силу. Его соблюдения требует сам великий Юстиниан! Пуплия кидается к доимщику, хватает его за грудки. Раздаётся треск ниток шва. ПУПЛИЯ Злодей! Ты не спросил у меня! Я – хозяйка всему! Это мной нажито! Ты пальцем ничего не коснёшься! Она вскидывает к его лицу руки, готовая впиться ногтями. Тивуртий хватает, сдавливает её запястья. Фалалей дёргается было на помощь матери, но купцы крепко удерживают его за плечи. И тот стоит с надломленной осанкой – это уже не гордый купец. ТИВУРТИЙ Смирись, Пуплия. Ты знаешь, я отношусь к тебе с почтением. Но если будешь мешать, последуешь за сыном. Пулия сникает, у неё текут обильно слёзы. ЕРМИЙ (возмущённо) Остановись, Тивуртий! Тивуртий отпускает её руки. Двое купцов подступают, берут Пуплию под локти, отводят, что-то успокоительно шепча. Пуплия, закрыв лицо ладонями и стараясь сдержать рыдания, уходит, пошатываясь, в дом. Тения вскидывает голову, обводит всех негодующим взглядом. Подступает к омрачённому Ермию. Берёт его ладонь в свои. ТЕНИЯ (с надеждой) Я знаю - ты не оставишь нас. (глаза в глаза) Ты поможешь добиться правды. Ермий гладит её пальцы. ЕРМИЙ (с состраданием) Верь - мы разобьём лживое обвинение. Потерпи немного. Я ожидаю важнейшего события. Оно избавит от беды. ТЕНИЯ (порывисто) Мы готовы ждать и терпеть. Она переводит взгляд на мужа. Подходит к нему. Тот обнимает жену, прижимается к её голове щекой. Тивуртий с озабоченным видом изучает порванный шов подмышкой. Евлогий хищно и насмешливо следит за Тивуртием. 3. 11. НАТ. ПУСТЫНЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ВОИНЫ ОТРЯДА. В песках неподалёку от гор скачут несколько воинов. Останавливаются. Старший отряда осматривается, указывает рукой направление. Один из стратиотов спешивается и с приготовленным факелом в руке бежит в указанную сторону. Ложится на песок, сливается с ним. Остальные пускаются дальше. Вскоре комит опять указывает рукой. Отделяются двое, также с факелами у сёдел, и во весь опор несутся к предгорьям. Один забирает правее, другой двигается влево. Старший, не двигаясь с места, наблюдает с коня за их передвижением. 3. 12. НАТ. ГОРЫ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. На вершине скалы сидит нахохленный орёл. Клокочет негромко. Смотрит круглым глазом в пустыню, будто следит за передвижениями далёких, чёрными точками, всадников. Солнце клонится за скалу. Опустевший столп Фермуфия отбрасывает на песок чёткую тень. 3. 13. ЭКСТ. ДВОР ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ДАНИИЛ. СЛУГА. Даниил сидит на мощёном дворе, привалившись спиной к стене дома, и жадно поедает овощи: давится в спешке, с усилием глотает. Из дверей выглядывает немой слуга, рукой манит его. 3. 14. ЭКСТ. КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ЕРМИЙ. ЕВЛОГИЙ. На крыше отец с сыном, сидя на лежанках, доканчивают беседу. ЕВЛОГИЙ (убеждая) Отец, это крайне важно. Я угадываю шаги Тивуртия. Он очернит нас, чтобы занять твоё место. Раньше он опасался и был занят своими деньгами. Но сейчас видит шаткость положения. Переманивает купцов будущими льготами. Они даже от собрата Фалалея отступились! Тивуртий крайне опасен. (подаётся корпусом к отцу) Если ты отрекомендуешь меня Милию, и я стану его помощником, я сумею разбить их игру. ЕРМИЙ (вставая, прохаживаясь) Евлогий: я никого не боюсь и я не сторонник хитросплетений. Совесть моя чиста. Но положение наше, действительно, шаткое. Вечером я попробую укрепить нашу самую слабую сторону, если не обманут. Но это всё же не решит главного. Ты знаешь меня – я не буду мириться с бессовестным поведением этих людей. И дальше может стать ещё трудней… Я рекомендую тебя ради твоего будущего. Ты уже не должен зависеть от моих действий. Становись самостоятельным. Тогда сможешь выбрать путь. Мужчина обязан выбирать сам и отвечать за свой выбор. (останавливается, скрестив руки на груди, перед сыном) Думается, я подготовил тебя к этому. Евлогий поднимается, целует отца в щёку. Тот обнимает его. Оба улыбаются. ЕРМИЙ (ласково) Ступай. Готовь встречу наместника. 3. 15. ЭКСТ. ЛЕСТНИЦА И КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ЕВЛОГИЙ. ЕРМИЙ. ДАНИИЛ. СТАРЫЙ СЛУГА. На лестнице Евлогий встречается с поднимающимися слугой и Даниилом. Пристально глядит на последнего. Те двое кланяются, жмутся к стене, освобождая путь. Затем выходят на крышу. Отдают поклон хозяину. ЕРМИЙ (слуге) Оставил ответ? Место не спутал? Вовремя нашёл? Тот кивает. ЕРМИЙ В пути никого не заметил? Никто внимания не обратил? Слуга отрицательно ведёт головой. ЕРМИЙ (задумавшись) Что ж… Готовь коня. Старик вновь кланяется, быстро идёт к лестнице. 3. 16. НАТ. ПУСТЫНЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. КОМИТ. ВОИНЫ. Комит смотрит из-под руки в сторону гор. На уступе далёкой скалы появляется чёрная фигура воина, даёт отмашку руками. Комит из пустыни отвечает тем же. 3. 17. ЭКСТ. КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ЕРМИЙ. ДАНИИЛ. Ермий наедине с Даниилом. Вновь, как и на площади перед тюрьмой, присматривается к страннику испытующе. Тот смотрит в пол. ЕРМИЙ Ты из монахов? ДАНИИЛ (робея, перебирая пальцами складки одежды) Хотел быть. ЕРМИЙ И что же? Правитель обрывает на кусте увядающий цветок розы, бросает его к корням. Хозяйски осматривает другие соцветия, удаляет старые. ДАНИИЛ Готовился. Ходил по святым местам и людям за духовным советом. А сам оказался слаб и грешен. Ермий берёт воткнутую в землю лопатку, рыхлит спёкшуюся корку грунта под кустом. Поливает из кувшина. ЕРМИЙ Видел ты караван в пустыне? Видел бой? Разбойника там убил? ДАНИИЛ (не сводя с него глаз) Да. К авве Фермуфию шёл, а они налетели. Ну, и камнем… ЕРМИЙ Куда Фермуфий исчез? ДАНИИЛ На моих глазах в горы пошёл. Там он. Больше негде быть. ЕРМИЙ Значит, это ты Фалалея привёз? Даниил вздыхает и кивает. ЕРМИЙ (глядя строго в глаза) Что ж…Очень скоро твоё свидетельство спасёт многих. Но приказываю: пока никому, слышишь – никому, ни слова! Даниил торопливо кивает. Ермий отходит к краю крыши, глядит на город, живущий внизу своей обыденной жизнью. 3. 18. ЭКСТ. УЛИЦЫ АСКАЛОНА. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. МАССОВКА. На городской площади последние продавцы сворачивают торговлю. Посреди мостовой мирно беседуют о чём-то встретившиеся на пути обыватели. Юноша и девушка, улыбаясь, влюблено переглядываются. Идёт школьный учитель в хитоне и с тёмно-жёлтым пергаментным свитком в руке. За ним, рядком - дети. В руках у них – счётные таблицы-абаки. Осанка учителя прямая, шествует он неторопливо, с достоинством. Ученики стараются подражать ему. Женщина, скромно потупив лицо, проходит вдоль самых стен домов. На порогах сидят отдыхающие от дневного зноя старики, разглядывают с любопытством прохожих. 3. 19. ЭКСТ. КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ЕРМИЙ. ДАНИИЛ. Даниил стоит рядом с Ермием. Оба глядят вниз на улицы. ЕРМИЙ (грустно) Тихий город, мирный. Не правда ли?.. Если бы ты знал, как я устал от его скрытой злости, алчности, лжи! Хочу улучшить жизнь - противятся богатые или мешают из Антиохии. Мои без того скудные права урезают ещё. Я не волен даже пробовать изменить что-то! Я поставлен исполнять и смотреть за порядком, который предписан очень далеко отсюда незнающими нашей жизни людьми… В народе распускают слухи о моём якобы слабоволии. А я не терплю насилия и стараюсь ограничить его. Но весь порядок вещей упирается именно в него! И люди привыкли. Я не в силах победить мира. Я обращаюсь к сердцам, а люди впадают во вседозволенность и винят мою мягкость. Я душой тянусь к пустыне, но в ответе перед Богом за этот злой город. И пока не исчерпана возможность блага, я обязан отстаивать его. А о духовной жизни знаю немного. Но очень хочу знать. Мне нужен человек. Нужен тот, кто поможет узнать о правилах жизни подвижников. И просто станет другом. Почему спрашиваю именно тебя? Ты бесхитростен. В тебе нет лести, как сказал об одном человеке Христос. Так ты согласен помочь мне? Даниил смущённо смотрит вниз на город, молчит. 3. 20. НАТ. ЯЗЫЧЕСКОЕ КЛАДБИЩЕ. ВОДОЁМ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. НЕИЗВЕСТНЫЙ ВСАДНИК. Вновь сквозь кусты пробирается человек в широких одеждах, с плотно обмотанной платком головой. Одни глаза видны. Незнакомец ведёт в поводу коня. Они выходят на поляну к стеле, увенчанной черепом с лоскутами чёрной иссохшей кожи. Конь испуганно косит глазом, но уже не храпит, идёт послушно. Неизвестный достаёт из складки одежды золотую монету-солид, бросает к подножию стелы. Быстро уводит коня под кроны. Слышен только мягкий топот копыт. Из зарослей на краю пустыни неизвестный появляется верхом. Подгоняет коня. Набирая ход, правит в пески. 3. 21. ЭКСТ. КРЫША ДОМА ЕРМИЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ЕРМИЙ. ДАНИИЛ. Ермий отступает от края крыши. Смотрит в сторону песков, где чёрной точкой виден далёкий всадник. Даниил всё так же потуплен. ЕРМИЙ (мягко) Не смущайся. Ты вправе отказать. ДАНИИЛ (шумно выдохнув) Эх! Прощай, мать-пустыня!.. Авва Фермуфий заповедал мне служить тем, кому помочь смогу. Но кто я такой? - неграмотный, путаный. И чем помочь? Своей жизнью? Ты решай. Нужен я тебе - останусь за послушание. Понесу любой труд. ЕРМИЙ (улыбаясь) Я надеялся на такой ответ. Прошу без моей воли из дома не выходить и о себе не говорить. Сейчас я должен ехать к отряду. Только бы не оказалось ловушки. Молись о нас. Бог милостив. Вернусь – поведём наши беседы. Солнце скрывается за кромкой далёких гор. На небе угасает корона лучей. А с крыши виден идущий по улице со свитком в руке Тивуртий. Его сопровождает стражник, несущий цепь. 3. 22. ИНТ. ДОМ ФАЛАЛЕЯ. ВЕЧЕР. РЕЖИМ. ТИВУРТИЙ. СТРАЖНИК. ФАЛАЛЕЙ. ТЕНИЯ. ПУПЛИЯ. ВИТ. ВИРИНА. Тивуртий со стражником по-хозяйски, без стука, заходят в дом Фалалея. В зале собрана вся семья. Гнетущее молчание. Скорбные лица. Дети напуганы, жмутся к отцу. Тивуртий разворачивает свиток. ТИВУРТИЙ По праву взыскания купец Фалалей до полной уплаты заимодавцам заключается под стражу. Имение отходит в счёт погашения долга с возможным в дальнейшем выкупом. Проживающие - покиньте дом. Тивуртий подаёт жест. Стражник подступает, сковывает руки купца тонкой цепью. Хвост этой цепи – у него в руке. Дети схватываются за одежду отца, плачут в голос. Женщины, стараясь сдерживать себя, подхватывают детей на руки, пытаясь успокоить. У Пуплии текут слёзы. Она гладит Вирину по головке. ПУПЛИЯ (причитающе) Не плачь, не плачь, деточка. Его не надолго отведут, скоро отпустят. Это так надо. Это не страшно. Мы с тобой дождёмся. Девочка в ответ заходится пуще. Тивуртий, жадно глядит на сдержанную, крепящуюся изо всех сил Тению. ТИВУРТИЙ (смягчая тон) Женщина, можешь забрать необходимое для вас и детей. Тения смотрит на него, будто не понимая. Молча уходит с Витом на руках вглубь комнаты. Пуплия отправляется следом. Останавливается у росписи на шёлке, засматривается - это изображение прекрасной цветущей яблони. Пуплия ставит на ноги Вирину, снимает со стены полосу, прячет на теле за вырезом платья. ТИВУРТИЙ (кричит вслед) Живей собирайтесь! Стражник дёргает, проверяя на прочность, цепь Фалалея. 3. 23. НАТ. ПУСТЫНЯ. ВЕЧЕР. ВСАДНИК-ИНКОГНИТО. Всадник, осведомитель Анастаса, подёргивает повод, понукает коня. Он скачет на кроваво-красное закатное солнце. Вдруг позади и чуть сбоку от него загорается далёкий факел. Невидимый факельщик трижды машет им, и огонь исчезает. Впереди по курсу всадника, у предгорий загорается второй факел. И так же, после отмашки, гаснет. Наконец, в самом предгорье вспыхивает дальний-дальний огонь. 3. 24. ЭКСТ. УЛИЦА АСКАЛОНА. ВЕЧЕР. ТИВУРТИЙ. СТРАЖНИК. ФАЛАЛЕЙ И ЕГО СЕМЬЯ. МАССОВКА. Фалалея ведут в темницу. Семья с узлами – позади. Впереди – самодовольный Тивуртий. Скорбное шествие провожают сочувственными взглядами жмущиеся к стенам горожане. Слышно только позвякивание цепи. 3. 25. НАТ. ПРЕДГОРЬЕ. ВЕЧЕР. НЕИЗВЕСТНЫЙ ВСАДНИК. АНАСТАС. ДВА РАЗБОЙНИКА. Всадник – у отрогов. Осаживает коня. Тот кружит на месте, играет. Из расселины в скалах слышится глухое ржание. На ровное пространство неспешно выезжает Анастас с двумя подручными. Осматривается, направляет коня к неизвестному. 3. 26. ЭКСТ. У ТЕМНИЦЫ. ВЕЧЕР. ТИВУРТИЙ. СТРАЖНИК. ФАЛАЛЕЙ И ЕГО СЕМЬЯ. РАВУЛЛА. У темницы стражник передаёт цепь Равулле. Дети громко плачут. Хватаются за платье матери. Тения прижимает их головы к бёдрам так, чтобы они не видели, как уводят отца. А у самой взгляд горит болью. Пуплия беззвучно плачет. Обильные слёзы... Она выглядит постаревшей, потемневшей, будто раздавленной. Равулла сводит Фалалея по ступеням в темницу. Тот оборачивается в последний раз. Взгляд его как бы невидящий. Фалалей и Равулла исчезают во мгле тюрьмы-преисподней. 3. 27. НАТ. ПРЕДГОРЬЕ. ВЕЧЕР. НЕИЗВЕСТНЫЙ ВСАДНИК. АНАСТАС. ВОИНЫ. ДВА РАЗБОЙНИКА. ЕРМИЙ. Анастас со спутниками шагом приближается к осведомителю. Вдруг с двух сторон из-за уступов скал выносятся воины отряда. Отрезают отступление и забирают апелатов в кольцо. Одну часть отряда возглавляет комит; другую – Ермий в полном вооружении. Всадник-неизвестный спокойно разворачивается, ударяет пятками в бока скакуна и, набирая скорость, мчится, растворяясь в сумраке пустыни под грозный вопль Анастаса. Разбойники сплачиваются для обороны, прикрывают спины друг другу. Выхватывают мечи. Стратиоты налетают. Завязывается бой. Звенят клинки, глухо ударяют щиты. 3. 28. ИНТ. ТЕМНИЦА. ВЕЧЕР. ФАЛАЛЕЙ. КУЗНЕЦ. МАССОВКА. В сумраке тюрьмы кузнец приковывает цепь Фалалея к кольцу, вделанному в плиту пола. Вокруг лежат узники. Лица землисты, потны. Лохмотья, гнилая солома подстилок. Люди чешутся, стонут. До Фалалея дела никому из них нет. Ползают мокрицы, черви. Играет жалом скорпион. Фалалей безвольно вытягивается на камне, глядит невидяще в потолок. В лице – потрясённое удивление. Кузнец заканчивает свою работу, поднимается по лестнице. Слышно, как с грохотом и лязгом закрывается дверь темницы. 3. 29. НАТ. ПРЕДГОРЬЕ. ВЕЧЕР. АНАСТАС. ЕРМИЙ. ВОИНЫ. ДВА РАЗБОЙНИКА. В сумраке идёт упорный бой, взмахивают мечи. Один из разбойников убит. Часть воинов перекрывают узкую тропу-теснину, не позволяя апелатам из гор пробиться на помощь вожаку. В горловине ущелья тоже завязывается бой. Взмахивают мечи. 3. 30. НАТ. ЗА ГОРОДОМ У ВОДОЁМА. ВЕЧЕР. ТЕНИЯ. ПУПЛИЯ. ВИТ. ВИРИНА. Взмахивает широкий нож. У водоёма за городской стеной Тения из последних сил рубит тростник. Она стоит по колена в воде, забрызганная илом и грязью. Пот стекает по лбу. В лице – упорство. Пуплия с детьми, также крайне усталые, носят тростник. Накладывают на остов из жердей, связанных по-женски неумело верёвками и какими-то обрывками, полосами ткани. Они строят шалаш. 3. 31. НАТ. ПРЕДГОРЬЕ. ВЕЧЕР. АНАСТАС. ЕРМИЙ. ВОИНЫ. Бой близок к концу. Жив один Анастас. С ним в упорной схватке – Ермий. Вдруг у апелата переламывается клинок. Анастас другой рукой мгновенно сдёргивает с седла подвешенную на широком ремне палицу и с огромной силой раскручивает её, обрушивает удары на воинов. Конь его вертится бесом. Ермий вынужден отступить. Воины только успевают щиты подставлять. Но вскоре все отшатываются от Анастаса - тот так силён, что взять его невозможно. Тогда стратиоты съезжаются в плотное кольцо и выставляют копья. ЕРМИЙ (кричит) Живым! Изматывать его! Анастас усиливает и учащает удары. Наконец, один из воинов поражает его коня. На соскочившего разбойника сзади набрасывают сеть, похожую на ту, какой пользовались когда-то в гладиаторских боях против бойцов-мирмиллонов. Свалив Анастаса с ног, несколько человек прижимают его к земле. 3. 32. ИНТ. ШАЛАШ. ВЕЧЕР. ТЕНИЯ. ПУПЛИЯ. ВИТ. ВИРИНА. Шалаш достроен. Женщины расстилают кошмы. Обессиленная Тения падает на них ничком. Дети прижимаются к ней. Пуплия сидит у стенки, разбирает узлы. Глаза и веки её от слёз воспалены. Она достаёт рисунок на шёлке. Расправляет, всматривается. Вновь по щекам текут слёзы. Она целует ткань, прикрепляет к стене шалаша. 3. 33. НАТ. У ШАЛАША. ВЕЧЕР. Снаружи шалаш выглядит совсем неказистым, кривеньким. Но вот внутри зажигается светильник, колеблются светотени. Вход прикрывает полупрозрачная завеса. И это уже какое-никакое, но жильё. В ЗТМ.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ СЕРИИ
| |
| Просмотров: 642 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |